Трудно представить более сложный для постановки роман, чем «Мудрые дети» современного британского классика Анджелы Картер, творчество которой критики причислили к рожденному в Латинской Америке магическому реализму. Если кто и мог адекватно адаптировать этот британский вариант «Ста лет одиночества» – то только Эмма Райс, режиссёр, которая во время своего недолго правления в «Глобусе» (2016-2018) продемонстрировала, какие сюрреалистичные миры она умеет создавать на сцене.
«Мудрые дети» – это запутанная история семьи, рассказанная одной из сестёр-близнецов, Дорой Шанс; история, наполненная символами, отсылками к Шекспиру и скачками во времени на протяжении почти всего XX века, которые, смешиваясь, создают невероятный эффект: как во сне, тут возможно буквально всё.
В спектакле Эммы Райс и происходит буквально всё: варьете 20-х и 30-х годов; кукольные вставки; великие шекспировские постановки времён царствования Лоуренса Оливье и вневременные шекспировские страсти в стиле «Отелло», «Гамлета» и «Короля Лира»; секс; роковые семейные проклятия; вечные театральные интриги и душераздирающие проблемы отцов и детей. Всё это сливается в яркий, буйный, щедро приправленный острыми гэгами, завораживающий театральный балаган. Прекрасным бонусом стали музыкальные номера от Иэна Росса в диапазоне от ренессансных баллад до нестареющей классики джаза – в конце концов, не зря рефреном через постановку проходит слоган: «Какая радость танцевать и петь!».
Балаган Эммы Райс, однако, тронет и тех, кто привык думать над спектаклями: ведь, помимо прочего, это интеллектуальный квест, в который зашиты не только аллюзии на Шекспира, но и множество актуальных тем (феминизм, права меньшинств, классовое расслоение, право женщины на выбор своего пути, самопознание).
Эмма Райс намеренно не обращает внимания на пол, расу и возраст членов своей труппы: для нее главное – настоящий ли актёр ли перед ней. А из актёра, как из податливой глины, она лепит всё, что хочет к восторгу и удивлению зрителей, на глазах которых творится чудо перевоплощения – главная магия театра со времен бродячих театров золотой эпохи Шекспира. Вся команда действует как единый организм, никто не перетягивает на себя одеяло, так что в итоге сложно понять, какая из ипостасей Доры и Норы или Мельхиора и Перегрина больше трогает сердце публики.
Сердца британских критиков определенно были пленены всеми сразу: в одной из рецензий после премьеры спектакля критик написал: «Звёзды, как вас мало, почему я могу поставить всего пять?»